Вы просматриваете Главная > Путешествие по Европе > Чехия – средина Европы (доля 1)

Чехия – средина Европы (доля 1)

Чехия – средина Европы (доля 1)

Ценители заявляют, собственно исключительно изящная Чехия ранней осенью. Особый золотистый свет усиливает чувство сказки. Туристов на улицах слегка меньше, а обаятельных призраков минувшего – слегка больше, чем летом. Прага вообще на самом деле собственной обаятельно-призрачный мегаполис, в одно и тоже время актуальный, настоящий – и как бы бы сошедший с открытки или же с декорации кукольного театра.

Вторая версия как будто наиболее убедительной. Куклы здесь повсеместно, начиная со известных апостолов в часах – тех самых, на ратуше, где любой час с утра до вечера толкутся зеваки, и заканчивая глиняным истуканом Големом, который, в случае если веровать легенде, до сих пор спрятан где-то под сводами Старо-Новой синагоги в Йозефове, еврейском квартале.

Кафе имени Кафки

Бродя по Йозефову, с призраками сталкиваешься на любом шагу: исключительно на легендарном на всю Европу не новом еврейском погост похоронено общественность маленького прогрессивного мегаполиса – сто тыс. человек, двенадцать слоев могил и двенадцать тыс. могильных камней, теснящихся, будто люди в толпе.

Самые старинные – пятнадцатого века, последнего «насельника» схоронили в 1787 году. Самое известное надгробие – рабби Лева, того самого, который слепил Голема. Евреи и не евреи кладут на могилу камушки: в оригинале это символ памяти, а и уже – просто забавная для непосвященных обыкновение.

Для Праги немного одного дня. Всего в мегаполисе не увидишь и за неделю. Тут побывал, заявляют, любой второй европеец, включая великих. И все самые увлекательные и популярные пространства описаны масса раз в романах и путеводителях.

И построенный на растворе с яичными желтками, уставленный скульптурами (опять куклы!) Карлов мост, и роскошный Пражский град, и восхитительная Злата улочка, и собор Святого Вита, и ратуша со смотровой площадкой на башне (пытаешься – на лифте поднимайся, пытаешься – по спиральной лестнице: в любом следующем круглом окошке мегаполис заметен все шире и полней).

А я, не вынимая путеводителя из сумочки, отдыхаю от культурной жизни – прогуливаюсь по антикварным лавочкам Йозефова, занимающим нижние этажи зданий в стиле модерн (в Праге его, по венскому обыкновению, именуют «сецессион»), перебираю старушечьи камеи, серебряные медальоны и кукол с облезлыми фарфоровыми личиками и ватными телами.

Чехия

Недалеко от Старо-Новой синагоги затерялось небольшое кафе «Кафка»: стены цвета абсента, старомодная стойка, венские, или же, вернее, танетовские, стулья. Гостей немного, бармен старательно изображает кафкианскую отрешенность, протирая стаканы. Сфотографироваться с портретом несчастного писателя, однако, не запрещается – на блаженство.

Не спеша возвращаюсь к набережной: посетить Прагу и не прокатиться по Влтаве на теплоходике – дело абсолютно невообразимое. Экскурсовод пространно вещает по-немецки (в данный раз посудина под завязку загружена туристами из сопредельной страны), а его помощница разносит по столикам самоделковый захерторт. Вдали не настолько изысканный, будто в моем любимом кафе в гостинице Europa, хотя на природе вполне сойдет.

Беру тарелку и отправляюсь на корму, посмотрю, будто проплывают мимо купол неоренессансного Ганавского павильона, летящие богини с факелами на быках моста Манеса и островерхие башни Града.

Вечер перед отъездом я коротаю, бродя по улицам тогдашнего мегаполиса, поразительно подобным на улицы самых различных населенных пунктов Европы. Шумный бар, стены расписаны граффити, молоденькие гости прибывают на мотороллерах – лондонский Сохо. Замкнутая на ночь, освещенная фонарями и светом витрин торговая галерея, искрящаяся хрусталем, – Париж. Круглые сутки искренний лавка с доступными сувенирами и крикливыми торговцами – барселонская Рамбла.

А кабачок наоборот ратуши на Староместской площади, где в данный момент, номером, играют джаз апатичный трубач и нервный, холеричный контрабасист, а завсегдатаи одобрительно качают головами в шляпах с перышками и узкими полями, прихлебывая пиво из кружек, возможен исключительно тут, в тогдашней – и в одно и тоже время абсолютно лишенной возраста – Праге.

Гете и anti-age

В Марианские Лазне, читателям традиционных романов наиболее знаменитые будто Мариенбад, предпочтительнее приезжать ранним сентябрьским утром. Каменную горсть, в которой раскинулся данный городок, в одно и тоже время аристократический и провинциальный, образуют гранитные склоны гор, поросших буками и ельником.

Сверху Марианские Лазне накрывает шапка влажного тумана, на улицах, скажем положено «на водах», практически нет машин, и слишком просто предположить, будто в следствии поворота, со ступеней кружевного променада для питья минеральных вод или же из зеркальных дверей дорогостоящего гостиницы выпорхнет восхитительная барышня в кисейном одежда или же выйдет пожилой гражданин в сюртуке – вроде вон того, задумчиво сидящего на бронзовой скамье…

Метки:


Оставить отзыв

Чтобы оставлять комментарии, вам необходимо войти.